Вопреки стереотипу, такие инструменты востребованы в большей мере любителями музыки, а не профессионалами (у которых всё это и так есть на работе). В силу своей высокой чувствительности и выразительности такой рояль позволяет выразить большее — меньшими усилиями и виртуозное — менее сложными навыками. Говоря образно — он трепещет и поёт, отвечая взаимностью. Кроме того, каждая клавиша обладает большим запасом «звуковой массы» («мяса», как говорят пианисты) — её достаточный объём предоставляет исполнителю широкую палитру возможностей для тончайшей нюансировки и красочности звучания.

В данном случае производители, стремясь занять дешевые секторы рынка, прибегают к различным ухищрениям. Все такие действия в основном сводятся к переносу производства в Азию, упрощению конструкции инструмента и ускорению процессов производства (удешевлению). 
         Тем не менее, такие недорогие рояли довольно востребованы рынком, благодаря тому, что обычный потребитель (не музыкант), как правило, совершенно не разбирается ни в чём, кроме внешней отделки и габаритов инструмента, и не желает тратить большие суммы денег на какие-то тонкие особенности и нюансы, находящиеся вне области его чувств и понимания.
         Чтобы создать иллюзию «статусного происхождения», в названии часто используется какой-нибудь старинный германский бренд из прошлого: 100—120 лет назад в Германии существовали тысячи фортепианных фабрик, прекративших производство в периоды мировых войн. Новые гибридные инструменты этих брендов, как правило, имеют лишь рекламную (маркетинговую) связь с оригинальным немецким производством.
         Всё это создаёт для рынка иллюзию-феномен под волшебным названием «Мерседес по цене Жигулей», что, собственно, ему (рынку) и нужно. Такая ситуация способствует дальнейшей деградации европейского фортепианного производства и процветанию Великого Китая и Индонезии.

Данные производители прибегают к некоторым нарушениям конструкции и технологии производства в их классическом германском варианте, однако же, часто в силу объективной ситуации на азиатском рынке. Рояль изготавливается не для того, чтобы создать музыкальный (в европейском смысле) инструмент, а с целью извлечения рыночной прибыли подручными способами, исходя из нужд местного музыкально-низкого потребления. В маркетинговом смысле наблюдается «маскировка» под как-бы «германский», или «чешский», или «японский», или даже «российский» инструмент. Китайско-азиатский рынок с его недавно начавшимся потребительским «фортепианным бумом» (в Европе и России он был 100—130 лет назад) — широкое поле для такой деятельности.
         Необычный дизайн многих китайских дешёвых роялей, с одной стороны, скрывает их «музыкальную никчёмность», с другой — вполне устраивает широкого потребителя, оценивающего фортепиано либо как интерьерный аксессуар (чтобы любоваться), либо как атрибут чувства ложного статуса (чтобы «красоваться»).
         В европейском смысле — «дно рынка».